Наверное, многие слышали о примете: нельзя фотографироваться на мосту вместе с другом или возлюбленным: вскоре непременно расстанетесь. Откуда же она взялась?

Граница между мирами

Хотя искусство фотографии возникло относительно недавно, данное суеверие уходит корнями в глубину веков.
Известный философ-традиционалист Рене Генон в своей книге «Символы священной науки» утверждает, что мост с древних времен символизирует связь между двумя мирами, земным и небесным. «Переход моста - это переход из области смерти, где все подвластно изменениям, в область бессмертия, — пишет он. — Мост символизирует и опасность, которая подстерегает человеческое существо на пути к вечности».
Неудивительно, что у многих народов мосты служат символом перехода души в загробный мир. Так, в мусульманской традиции есть мост Аль-сират, который «тоньше волоска и лезвия меча». Если душа усопшего, переходя его, оступится, то угодит прямиком в ад. В ирландской мифологии ту же роль играет Мост Утеса. Сильные духом могут пройти по нему беспрепятственно, а под слабаками он проваливается…

Символ моста у славян

Наши предки – древние славяне — называли материальный мир Явью, а потусторонний — Навью. Они верили, что в Яви обитают живые, а после кончины их души уходят в Навь. Границей между Явью и Навью служил Калинов мост, проложенный через реку Смородину и фигурирующий во многих русских народных сказках и былинах (В.Я. Пропп. «Русская сказка»).
«Во многих традициях мост над водой или пропастью представляется волосом, ниткой, стебельком, узким бревнышком и т.п. Невесомые праведные души проходят
по ним, а под душами, отягченными грехами, тонкий мостик рвется, и души падают в ад», — пишет кандидат филологических наук Д.Н. Фатеев в работе «Образы-символы “Калинов мост” и “река Смородина” как элементы “пограничья” в заговорных текстах устного народного творчества».
А.Л. Топорков в статье «Мост» (Энциклопедический словарь «Славянская мифология») рассказывает о белорусском обычае перекидывать в память о покойном мостик через канаву или ручей. На дереве, из которого рубили мост, вырезали дату смерти и изображение серпа. Затем садились на этот мостик и поминали умершего. Также помянуть покойника должен был всякий, кто пройдет через мост.
Впрочем, некоторые этнографы, в частности В.Н. Вакуров и Н.П. Колпакова, указывают на то, что Калинов мост, напротив, символизировал любовь, свадебный обряд, прощание с девичеством, замужество.

Табу, связанные с мостами

Но надо полагать, именно с «загробной» сутью моста связаны магические табу. Например, и в наши дни не рекомендуется устраивать свидание или прощаться с кем-то на мосту: по поверью, вы можете больше никогда не встретиться с этим человеком.
Также говорят, что нельзя фотографироваться на мосту влюбленным парам, пока они не поженились – иначе расстанутся. Не стоит делать это и друзьям – дружба распадется… Ведь там, на мосту, якобы «истончается» граница между миром живых и миром мертвых, и в ваши отношения могут вмешаться потусторонние силы…
Конечно, верить в эти приметы или нет – вам решать.

63. Символика моста

Хотя по различным поводам мы уже говорили о символике моста, все же добавим к уже сказанному еще несколько соображений в связи с исследованием Доньи Луизы Кумарасвами по этой теме, в котором она настаивает особенно на одном моменте, показывающем тесную связь этой символики с доктриной сутратмы. Речь идет о первоначальном смысле слова сету, которое есть самое древнее из различных санскритских понятий, обозначающих мост, и единственное, которое встречается в Purbege. Это слово, производное от корня си, «связывать», собственно, и означает «связь»; и в самом деле, мост, переброшенный через реку, есть именно то, что связывает один берег с другим, но, помимо этой ремарки самого общего порядка, в том, что подразумевается под этим термином, есть нечто гораздо более определенное. Нужно представить себе мост очень примитивно составленным из двух жердей, что является его самой ортодоксальной естественной моделью, или как веревку, закрепленную таким же образом, как эти жерди, например, на деревьях, растущих на двух берегах, которые, таким образом, действительно оказываются «привязанными» друг к другу этой веревкой. Поскольку два берега символически олицетворяют два различных состояния бытия, ясно, что веревка здесь есть то же самое, что и «нить», соединяющая эти состояния между собой, т. е. сама сутратма. Характер такой связи, одновременно очень тонкой и прочной, есть также адекватный образ ее духовной природы; и вот почему мост, который уподобляется также и лучу света, в традициях часто описывается как столь же тонкий, что и лезвие меча; или если он сделан из дерева, как состоящий из одного единственного ствола дерева. Эта узость выявляет опасность данного пути, впрочем, единственно возможного. Не всем удается пройти его, во всяком случае, очень немногим - без некоей помощи, своими усилиями. Ибо всегда есть определенная опасность при переходе от одного состояния к другому; но это особенно относится к двойному, «благотворному» и «злотворному», значению, которым обладает мост, как и многие другие символы, и к которому мы вскоре вернемся.

Два мира, олицетворяемые двумя берегами, суть, в самом общем смысле, небо и земля, которые были едины изначально и которые были разделены уже самим фактом проявления, чья область вся целиком уподобляется тогда реке или морю, простирающемуся между ними.

Мост, стало быть, в точности эквивалентен осевому столбу, соединяющему небо и землю, вместе с тем сохраняя их раздельность; и в силу именно этого значения он, в сущности, должен рассматриваться как вертикаль, подобно всем другим символам "Оси Мира" - например, втулке "космической колесницы", где два колеса последней сходным образом олицетворяют небо и землю; отсюда же равным образом следует фундаментальное тождество символики моста с символикой лестницы, о которой мы говорили в другой связи.

Таким образом, переход моста, в конечном счете, есть не что иное, как прохождение оси, которая в действительности одна соединяет различные состояния между собой. Берег, от которого он начинается, в действительности есть состояние, в котором в настоящий момент находится существо, которое должно пересечь его; а тот, которого оно достигает, перейдя другие состояния проявленности, есть мир изначальный. Один из берегов есть область смерти, где все подвластно изменениям, а другой - область бессмертия.

Мы только что напомнили, что ось одновременно соединяет и разделяет небо и землю; точно так же, если мост есть действительно путь, соединяющий два берега и позволяющий перейти с одного на другой, он, однако, может быть также, в некотором роде, и препятствием, помещенным между ними, а это возвращает нас к его «опасному» характеру. Впрочем, это подразумевается уже в значении слова сету, согласно которому это связь в том двойном смысле, в котором ее можно понимать: с одной стороны, это то, что соединяет вещи между собой, с другой - путы, схватывающие человека. Веревка равным образом может служить этим двум целям, и мост также является в том или другом аспекте, т. е. в конечном счете, как «благотворный» или «злотворный», в зависимости от того, удастся ли человеку пересечь его или нет. Можно заметить, что двойной символический смысл моста является результатом еще и того, что он может быть перейден в двух противоположных направлениях, тогда как это следует сделать только в одном, том, которое ведет с этого берега к «другому»; всякое же возвращение назад есть опасность, которой следует избегать, - за исключением единственного случая - существа, которое, уже освободившись от обусловленного бытия, может отныне "свободно двигаться" сквозь все миры и для которого такое возвращение назад есть, кстати сказать, не более чем чисто иллюзорная видимость. В любом другом случае, часть моста, которая уже пройдена, должна неизбежно "теряться из виду", как если бы она более не существовала, точно так же, как символическая лестница всегда считается имеющей свое основание в той самой области, в которой находится поднимающееся по ней существо. Ее нижняя часть исчезает для него по мере того, как совершается его восхождение. Пока человек не достиг изначального мира, откуда он сможет вновь спуститься в проявленность, никак не подвергаясь ее воздействию, его реализация может действительно происходить только как восхождение; и для того, кто связал бы себя с путем как таковым, принимая таким образом средство за цель, этот путь подлинно стал бы препятствием, вместо того, чтобы действительно вести к освобождению. А последнее подразумевает постоянное разрушение уз, соединяющих его с уже пройденными стадиями, так что в конечном счете ось сожмется до единственной точки, которая заключает в себе все и которая есть центр целостного бытия.

Мост олицетворяет сообщение между Небом и Землей, объединение человека и божества. Это образ связи между разными точками сакрального пространства. Мост всегда означал переход из одного состояния в другое, изменение или желание перемен.

Землю и Небо некогда соединял мост (или дерево, или лиана), благодаря чему люди без труда общались с богами, поскольку смерти не существовало. С тех пор сообщение между Землей и Небом было прервано, по мосту можно пройти только в качестве «духа», то есть для этого необходимо умереть или войти в состояние экстаза. Этот переход труден, он таит в себе множество опасных препятствий, и не все души в состоянии его преодолеть.

По своей сути символизм «узких врат» и «опасного моста» связан с безнадежными, казалось бы, ситуациями: надо попасть туда, «где ночь встречается с днем», или найти дверь в стене, войти на Небо через проход, открывающийся лишь на мгновение, пройти между двумя постоянно сталкивающимися скалами или между челюстями чудовища. Все эти мифологические образы выражают необходимость преодоления противоречий, устранения полярности, характерной для человеческого существа.

В иранской мифологии Чинват — мост через водную преграду, разделяющую царства живых и мертвых. В зороастризме распорядителем судеб становится Заратуштра, провожающий по мосту души праведных. В поздней традиции Чинват — это «мост судебного разбора», вершимого над душами умерших Митрой, Рашну и Сраошей. Под стопой грешника Чинват становится узким, «как лезвие бритвы», праведнику кажется шириной «в девять копий или двадцать семь стрел».

В древнекитайской символике мост, соединяющий с потусторонним миром, был очень узким, и грешники падали с него в грязный поток. Мост в виде ствола дерева должен был перейти паломник Сюань-цзян, который принес из Индии в Китай буддийское учение. Царь Му династии Чу в поисках бессмертия, путешествуя к Царице Запада, Син-ван-му, переходил реку по мосту из рыб и черепах.

В японской традиции божества Идзанаки и Идзанами, стоя на мосту-радуге, сотворяют землю. Они опускают в море яшмовое копье, в результате, из стекающих соленых капель образуются первые восемь островов.

В скандинавской мифологии мост-радуга Биврёст охраняется стражем, который перед концом мира трубит в рог, призывая богов к последней битве.

У финнов герой «Калевалы» Вяйнямёйнен, отправляясь в потусторонний мир, должен перейти мост из мечей и ножей.

У греков мост ассоциировался с образом Ириды — богини радуги, вестницы богов. Радуга и Млечный Путь считались мостами между небом и землей.

В христианстве в видении апостола Павла предстает «узкий, как волос», мост, соединяющий наш мир с Раем. Подобным образом в христианских традициях грешники, не сумев пройти по мосту, падают в Ад, так как «Тесны врата и узок путь, ведущий к жизни, и немногие находят их» (Матф., 5:14).

Средневековые рыцарские легенды говорят о мосте — «гладком, сверкающем на солнце мече», по которому Ланселот должен пройти к месту заточения Гвиневеры, а переход по нему «полон мук и страданий». Переход по мосту-мечу символически связан с посвящением, что подтверждается фактом, что подстерегающие его на другом берегу львы исчезают, когда испытание выдержано.

Предки славян верили, что по калиновому-солнечному мосту приходит к людям весна, когда Бог-Творец открывает небесные врата. По небесному мосту движется солнце. По мосту-радуге сходят с небес ангелы, чтобы набрать воду для дождя. Мост является и свадебным символом. По нему юноша и девушка переходят в новый период своей жизни.

В народных сказках мы находим калиновый, волосяной или «адский» мост. В начале моста героя встречает Баба Яга, а в конце — змей. Часто перед героем ставится сложная задача — построить за ночь чудесный мост, одна половина которого серебряная, другая — золотая.

Я дух самой природы
Без имени и чисел,
Живу я вместе с жизнью,
Не облеченный в мысли.
.......................................
В безудержном полете
Слежу миров круженье,
Охватываю взором
Всемирное строенье.

Я проникаю в сферы,
Где звук еще не создан,
Где ждут дыханья жизни
Бесформенные звезды.

Я — мост над черной бездной,
Я — свет над вечной мглою,
Неведомая лестница
Меж небом и землею.

Невидимая скрепа,
Я подчинить умею
Мир формы- миру мысли,
Мир хаоса- идее.

Я, наконец, та сущность,
Тот беспокойный свет,
Кому от века служит
Вместилищем поэт.

Густаво Адольфо Беккер

Значение символа
Подобно радуге и лестнице, является воплощением связи между двумя мирами; в какой-то степени сближается с образами пути (как символ перехода, достижения «иного берега») и перекрестка (как опасное место, где человека подстерегает нечистая сила). Вертикальный мост, как правило, считался ведущим на небо (либо в подземный мир). Для древних евреев мост (как и радуга) выступал в качестве знака Завета, заключенного Творцом с Его народом; в Китае мост символизировал союз неба и земли. У греков он ассоциировался с образом Ириды, посланницы богов. У викингов боги спускались на землю людей Мидгард по мосту-радуге.

Во многих традициях с мостом связываются представления о переходе в загробный мир. В русском фольклоре в данной функции выступает Калинов мост. Чудесный мост в загробный мир, охраняемый собаками, встречается в иранской мифологии. У разных народов мост выступает в качестве метафоры связующего звена между непостижимым и доступным пониманию. В христианстве с образом моста ассоциируется представление о функции папы римского: понтифик - это священнослужитель, соединяющий мостом два отдельных мира, служащий мостом между Богом и человеком. По этой же причине символом понтификата традиционно считается радуга.

Где можно встретить символ

Когда следует обращаться к символу
Активируйте символ, чтобы быстро и безошибочно ориентироваться в финансовых ситуациях.

Приемы активации символа
Настраиваемся на символ
Сядьте на пол, обопритесь о стену, вытяните ноги вперед. Смотрите на изображение символа 3-4 минуты. Закройте глаза, руки опустите ладонями на пол. Сделайте десять глубоких вдохов. На последнем задержите дыхание на 10 секунд. С силой выдохните. Сделайте несколько вдохов, дышите глубоко и ровно следующие 3-4 минуты, представляя, как поперек комнаты к вам
тянется серебристо-серая светящаяся полоска. Глаза все время закрыты.

Фраза-ключ, которая открывает денежную энергию символа
- Я обретаю прочный мост! Мост к успеху. Произнесите эту фразу негромко, но уверенно.
Регулярное обращение к символу Смотрите на изображение символа 10-15 с, затем закройте глаза, мысленно представляя символ, старайтесь удержать изображение до 20 секунд. Откройте глаза и смотрите на него еще 10 с, повторяя аффирмации:

Этот символ - один из 24-х, представленных на выставке «Лабиринт. Дракон. Единорог. О чем говорят символы».
Вернуться к статье обо всех символах >>

Мост (как и радуга) во многих культурах символизировал переход между мирами - между Землей и Небом.

Для древних евреев мост выступал в качестве знака Завета, заключенного Творцом с Его народом; в Китае мост символизировал союз неба и земли. В исламской традиции описывается мост, ведущий в рай, который располагается над адом; по воле Аллаха души умерших пересекают его либо попадают в преисподнюю. В финской мифологии через реку, отделяющую земли мертвых от земель живых, ведет веревочный мост или мост-нить.

В иранской мифологии Мост Разделения (Чинват Парвата) между миром живых и миром мертвых перекинут над Тьмой и ведет в Небесное царство Гародмана. Он состоит из света и подобен многогранному лучу. По его широким граням переходят в Небесное Царство праведные люди, а с его узких и острых, как лезвие кинжала, граней низвергаются во Тьму грешники.

Японские мифы рассказывают: стоя на Небесном Мосту, дух воздуха Идзанаги и богиня облаков Идзанами творят мир. В поисках земли они опускают вниз в клубящиеся облака копье и обнаруживают внизу океан. Стекающая с копья вода застывает и образуется первый остров, на котором поселяются боги и творят весь остальной мир.

За Одином и Фригг по мосту Биврёст следуют другие божества.

Радужный мост Биврёст в германо-скандинавских мифах соединяет мир людей (Мидгард) и мир богов (Асгард). От древних великанов его охраняет бог Хеймдалль. Когда он протрубит в рог, тогда начнется последняя битва между богами и великанами, которой закончится один этап жизни мира и начнется новый.

По радужному мосту, соединяющему мир богов и людей, сходит вестница богов Ирида.

.
В средневековых рыцарских легендах по «гладкому, сверкающему на солнце мечу»-мосту Ланселот должен пройти к месту заточения Гвиневеры. Переход по этому мосту «полон мук и страданий». Но как только рыцарь бесстрашно проходит испытание - переходит по мосту на другой берег, ожидающие его там свирепые львы исчезают или превращаются в безобидную ящерицу.

Калинов мост в древнерусских былинах соединяет два берега огненной реки Смородины. На одном берегу - мир живых, на другом - царство мертвых. Охраняет мост олицетворение зла - Трехглавый Змей, с которым ради торжества Добра сражаются былинные герои.

Латинское pontifex означает буквально «строитель мостов»; в религии древних римлян понтификом назывался верховный жрец.

В христианстве с образом моста ассоциируется представление о функции папы римского - Великого понтифика. Бернар Клервоский отмечал, что папа не только «наводит мосты» между людьми, но служит мостом между Богом и человеком. По этой причине символом понтификата традиционно считается радуга.