Увлечение музыкой помогло Николаю сблизиться с семьей известного в Крыму протоиерея Михаила Маркова и вскоре он женился на его дочери, девице Елизавете. Впоследствии у них родилось четверо детей: Сергей, Анна, Ольга, Михаил.

В году был арестован по обвинению в том, что будто бы утаил ценности, принадлежавшие Петропавловскому собору. Несколько месяцев священник провел в тюрьме под следствием и был приговорен к штрафу 640 рублей.

В феврале 1933 года Свято-Троицкий храм был закрыт и его начали перестраивать под интернат для детей. Но община всеми возможными средствами решила бороться, отстаивая свои права. Поскольку среди прихожан было много греческих подданных, то они обратились в Греческую миссию в Москве, в чем им деятельно помог отец Николай, составляя прошения в официальные учреждения и советуя, как в тех или иных случаях поступить. Власти в этот раз уступили, в году Свято-Троицкий храм вновь был открыт. Настоятелем его был поставлен священник-грек, которому было тогда восемьдесят пять лет, и хотя он еще мог совершать литургию, но по немощи с церковного двора уже никуда не выходил. Протоиерей Николай был назначен помощником престарелому священнику, он исполнял требы, служил, читал и пел на клиросе. В 1934 году власти запретили о.Николаю служить, он вынужден был уйти в за штат, но продолжал помогать престарелому настоятелю.

15 декабря года протоиерей Николай был арестован по обвинению в том, что _"после закрытия храма принимал активное участие в его возвращении и тем возбуждал население против Соввласти" и, "будучи в курсе деятельности контрреволюционной греческой националистической организации, скрывал это от советской власти"_. В тот же день была арестована и вся церковная двадцатка. Всех их обвинили в контрреволюционной деятельности за связь с греческим консульством в Москве.

О.Николая снова обвинили в сокрытии церковных ценностей; в том, что он помогал сыну, белому офицеру, скрываться от Советской власти. На допросах о.Николай ни разу не дрогнул, не поддался давлению следователя, в своих ответах был мужественен и лаконичен. Ни угрозы и рукоприкладство, ни возраст и болезни его не сломили. Священник виновным себя не признал и на этот раз. Были вызваны два лжесвидетеля - один был сокамерником священника, а другой членом церковной двадцатки. Они и подписали протоколы с показаниями, необходимыми для осуждения священника.

14 февраля года тройка при НКВД Крымской АССР приговорила протоиерея Николая к расстрелу, приговор был приведен в исполнение в Симферополе . Вместе с ним расстреляли пятерых членов церковной общины греческой церкви.

В году прот. Николай Мезенцев был причислен к лику местночтимых святых Крымской епархии определением Священного Синода Украинской Православной Церкви. В августе

БД ПСТГУ

По сведениям игум. Дамаскина (Орловского)

Священномученик Николай родился 8 сентября 1863 года в селе Красная Слободка Трубчевского уезда Орловской губернии в семье псаломщика Дмитрия Мезенцева. Николай рано потерял родителей: мать умерла, когда ему было пять лет, а отец - когда ему исполнилось двенадцать. Как круглый сирота, имевший родителей из церковного клира, духовное образование он получил за казённый счёт, а затем был назначен преподавателем в Таврическую Духовную семинарию. Епископ Таврический и Симферопольский Мартиниан (Муратовский) рукоположил Николая Дмитриевича во священника и назначил духовником семинарии. В 1903 году отец Николай был переведён в храм Рождества Богородицы при больнице Таранова-Белозёрова в Симферополе и назначен законоучителем женской гимназии. Впоследствии он был возведён в сан протоиерея.

В Симферополе отец Николай встретил революцию и захват власти безбожниками-большевиками, правление генерала Врангеля, последние бои между белыми и красными и уход Добровольческой армии из Крыма. Один из сыновей священника был офицером армии генерала Врангеля, но после эвакуации войск он остался с группой офицеров в Симферополе. Отец Николай помог им спрятаться у духовной дочери, укрывшей их на чердаке своего дома. После ухода Белой армии начались массовые аресты оставшихся в Крыму офицеров и бессудные расправы над ними. Пребывание в Симферополе белых офицеров становилось небезопасным не только для них, но и для тех, кто давал им приют, и они решили пробираться в Севастополь, к морю. Отец Николай их благословил, и они попрощались навсегда. Вскоре по прибытии в Севастополь все они были арестованы и расстреляны.

В марте 1922 года повсеместно по всей России началось изъятие церковных ценностей из храмов. Во многих случаях оно проходило при столкновении членов советских комиссий с верующими. Не миновало это и храм Рождества Богородицы. Во время изъятия одна из женщин ударила в набат, храм быстро наполнился народом, но это не помешало комиссии довершить изъятие. Священник, псаломщик и женщина, звонившая в колокол, были арестованы.

С 5 ноября по 1 декабря 1922 года в Симферополе был организован открытый судебный процесс, на котором в качестве подсудимых оказались архиепископ Таврический и Симферопольский Никодим (Кротков) и почти всё духовенство епархии. Среди других был репрессирован и отец Николай Мезенцев, но будучи допрошен, виновным себя не признал.

Советские власти приговорили протоиерея Николая к трём годам заключения и отправили его в тюрьму в Нижний Новгород. Через девять месяцев все осуждённые по этому делу были досрочно освобождены. Вернувшись в Симферополь, отец Николай стал служить в Петропавловском соборе. Вскоре Петропавловский собор захватили обновленцы, и он перешёл служить в Свято-Троицкий греческий храм в Симферополе.

В 1933 году протоиерей Николай был вновь арестован по обвинению в том, что будто бы утаил ценности, принадлежавшие Петропавловскому собору. Несколько месяцев 70-летний священник провёл в тюрьме под следствием и в конце концов был приговорён к штрафу. В это время Свято-Троицкий храм был закрыт, и прихожане начали хлопотать о его открытии, а поскольку среди них было много греческих подданных, то они обратились в Греческую миссию в Москве, в чём им деятельно помог отец Николай, составляя прошения в официальные учреждения и советуя, как в тех или иных случаях поступить. Власти в этот раз уступили - дали разрешение на открытие храма, и в 1934 году в Свято-Троицком храме снова стали служить. Настоятелем его был поставлен священник-грек, которому было тогда восемьдесят пять лет, и хотя он ещё мог совершать литургию, но по немощи с церковного двора уже никуда не выходил. Протоиерей Николай был назначен помощником престарелому священнику, он исполнял требы, служил, читал и пел на клиросе.

15 декабря 1937 года протоиерей Николай был арестован в третий раз. На этот раз к сокрытию церковных ценностей, добавилось обвинение в помощи скрыться сыну - белому офицеру, и активную помощь греческой общине в её хлопотах по открытию храма. Этим, по мнению властей, он «возбуждал население против советской власти» и, «будучи в курсе деятельности контрреволюционной греческой националистической организации, скрывал это от советской власти».

Отец Николай не признал себя виновным в контрреволюционной деятельности. Были вызваны два лжесвидетеля - один был сокамерником священника, а другой членом церковной двадцатки. Они и подписали протоколы с показаниями, необходимыми для осуждения исповедника. 14 февраля 1938 года тройка НКВД приговорила протоиерея Николая к расстрелу - и он был расстрелян.

В 1998 г. священномученик Николай прославлен Священным Синодом Украинской Православной Церкви, как местночтимый святой Крымской епархии. 13−16 августа 2000 г. Архиерейский Собор Русской Православной Церкви включил имя священномученика Николая в Собор святых новомучеников и исповедников Российских.

• Дата рождения: 8 сентября 1862 г.
• Место рождения: Орловская губ., Трубчевский у., с. Красная Слобода (Слободка?)
• Пол: мужчина
• Профессия / место работы: священник, протоиерей

• Место смерти: Крымская АССР, г. Симферополь

• Где и кем арестован:
• Дата ареста: 4 декабря 1920 г.
• Обвинение: "сопротивление изъятию церковных ценностей; расхищение и сокрытие их; небрежное хранение; симуляция кражи ценностей; ведение пассивной обороны против изъятия"
• Осуждение: 1 декабря 1922 г.
• Осудивший орган: Верховный Революционный Трибунал при КрымЦИКе
• Приговор: 3 года концлагерей
• Место отбывания: Нижний Новгород, городская тюрьма (12.1922-1923 гг.)

• Где и кем арестован: Таврическая губ., г. Симферополь
• Дата ареста: февраль 1933 г.
• Обвинение: "сокрытие церковных ценностей"
• Место отбывания: Таврическая губ., г. Симферополь, городская тюрьма (02.1933-1933 гг.)

• Где и кем арестован: Таврическая губ., г. Симферополь
• Дата ареста: 15 декабря 1937 г.
• Обвинение: "будучи в курсе деятельности контрреволюционной греческой националистической организации, скрывал это от Соввласти"
• Осуждение: 14 февраля 1938 г.
• Осудивший орган: тройка при НКВД Крымской АССР
• Статья: 58-6,58-11 УК РСФСР
• Приговор: высшая мера наказания - расстрел
• Место отбывания: Таврическая губ., г. Симферополь, городская тюрьма (15.12.1937-1938 гг.)

• Источники данных: БД «Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века»

Рукоположение

иерей
16.01.1892 г.
Место Таврическая губ., г. Симферополь
Кто рукоположил владыка Мартиниан (Муратовский)

Служение

Таврическая губ., г. Симферополь, Таврическая Духовная Семинария
Должность преподаватель церковного пения
1891-1892 гг.
Увлечение музыкой помогло Николаю сблизиться с семьей известного в Крыму протоиерея
Михаила Маркова и вскоре он женился на его дочери, девице Елизавете. Впоследствии
у них было четверо детей: Сергей, Анна, Ольга, Михаил
Таврическая губ., г. Симферополь, церковно-приходская школа при Таврическая Духовная Семинарии
иерей
Должность преподаватель Закона Божия и духовник Семинарии
1892-1903 гг.
Живой и восприимчивый, о. Николай сумел усвоить знания и духовный опыт прот. Михаила,
своего тестя. О. Михаил никогда не роптал при обидах и лишениях, молчал и терпел,
и это было лучшим примером, чем любые слова и назидания для молодого
иерея Николая Мезенцева. Он почувствовал в прот. Михаиле своего отца и многое
увидел его глазами, ощутил его сердцем. Их духовное родство не вызывало сомнений,
и со временем люди стали замечать, как о. Николай становится преемником прот. Михаила.
В это время о. Николай много трудится на благо Матери-Церкви. Сам возрастая духовно,
он стяжал Благодать Божию. Рассудительный и трезвенный, он был назначен духовником
Семинарии. По благословению архиерея о. Николай занимался разработкой вопроса об
устройстве в Таврической епархии вдовьего дома, состоял членом ревизионной
комиссии по ревизии благочиннических и монастырских книг, законоучителем
женской воскресной школы. Музыкальный талант и соответствующая подготовка
помогли ему устроить курсы церковного пения для учителей и учительниц
церковноприходских школ. Все это он делал безвозмездно.
В 1908г. о. Николай получил благодарность от Симферопольского благотворительного
общества за регулярное совершение вечерних служб в богадельне общества и за
ведение народных чтений. В следующем году о. Николай был назначен членом комиссии
для наблюдения над постройкой нового здания семинарской больницы, а в 1901г.
участвовал в постройке новой семинарской церкви
Таврическая губ., г. Симферополь, церковь Рождества Богородицы при больнице Таранова -Белозерова
протоиерей
Должность настоятель
1903-1922 гг.
С 1910г. - казначей Таврического епархиального попечительства о бедных духовного
звания
Таврическая губ., г. Симферополь, женская гимназия В. А. Станишевской
протоиерей
Должность преподаватель Закона Божия
Дата начала: 1903 г.
Таврическая губ., г. Симферополь, Петропавловский собор
протоиерей
Дата начала: 1923 г.
Когда о. Николай вернулся из заключения церковь Рождества Богородицы была закрыта,
и он стал служить в Петропавловском соборе. Позже собор стал пристанищем обновленцев,
которых возглавил митрополит Алексий (Баженов). О. Николай перешел в другой храм
Таврическая губ., г. Симферополь, Свято-Троицкая греческая церковь (ныне Свято-Троицкий собор)
протоиерей
Дата окончания: 02.1933 г.
О. Николай служил в храме до его закрытия. К этому времени о. Николаю исполнился
71 год. За плечами тяжелые годы: расстрел сына, тюрьма и девять арестов
Таврическая губ., г. Симферополь, Свято-Троицкая греческая церковь
протоиерей
1933-1937 гг.
В феврале 1933 года Свято-Троицкая церковь была закрыта и ее начали перестраивать
под интернат для детей. Но община всеми возможными средствами решила
бороться, отстаивая свои права. Невзирая на жуткое время полного
правового беспредела, православным удалось выйти с ходатайством на греческую
миссию в Москве. Еще раньше, по совету о. Николая обратившись к греческому
консулу, они смогли отстоять колокольный звон, к тому времени уже запрещенный.
Помогло и то, что многие члены общины были греческими поддаными. О. Николай активно помогал
греческой общине бороться за храм - давал советы, составлял прошения к властям.
Когда в 1934 году храм открылся, о. Николай стал официально помогать 85-летнему
настоятелю о. Митрофану Василькиоти, взял на себя весь труд служения, чтобы храм
не был закрыт снова. В 1934 году власти запретили о. Николаю служить, он вынужден
был уйти в за штат, но продолжал помогать престарелому настоятелю.
В 1937 году его арестовали - власти не простили ему борьбу за восстановление
греческого храма

Публикации

1. Доненко Н. Н., прот. Претерпевшие до конца: Священнослужители Крымской епархии 30-х годов. Симферополь, 1997.
С. 48-54.
2. Деяние Юбилейного Освященного Аpхиеpейского Собоpа Русской Пpавославной Цеpкви о собоpном пpославлении новомучеников и исповедников Российских XX века. Москва, 12-16 августа 2000г.
3. Доненко Николай, прот. Наследники Царства. Симферополь, 2004.
С. 347-366.

Протоиерей Николай Мезенцев (1863–1938) родился в селе Красная Слободка Трубчевского уезда Орловской губернии в малоимущей семье псаломщика. Рано осиротев, духовное образование получил за казенный счет. В 1891 году приехал в Симферополь и был принят преподавателем в Таврическую духовную семинарию. В 1903 году отец Николай стал настоятелем храма Рождества Богородицы при больнице Таранова Белозерова и оставался им до своего ареста в 1923 году.

Установление советской власти повлекло немало трагических событий, как в личной, так и в церковной жизни отца Николая. Его старший сын Сергей Николаевич - офицер Добровольческой армии - прятался некоторое время в Симферополе, затем уехал в Севастополь, где был арестован и расстрелян. В 1922 году началась кампания по изъятию церковных ценностей для борьбы с голодом в Крыму. Отец Николай старался сохранить серебряные утварь и сосуды, необходимые для совершения Богослужений, икону Тихвинской Божией Матери, пожертвованную при учреждении больницы, и иконы, оставленные прихожанами в храме на хранение. Собрание прихожан решило выдать в помощь голодающим лом серебра и восемь риз с икон. Но властям казалось, что священник укрывает огромные церковные богатства, поэтому отец Николай был арестован. Ему предъявили обвинение в расхищении, сокрытии и небрежном хранении церковных цен костей, а также в оказании сопротивления при их изъятии. Протоиерея Николая Мезенцева осудили на три года концлагерей отправили в нижегородскую тюрьму, откуда выпустили досрочно спустя десять месяцев.

По возвращении в Симферополь отец Николай служил в Петропавловском соборе, затем перешел в Свято-Троицкую греческую церковь, ставшую позже кафедральным собором. Свято-Троицкий храм закрыли в феврале 1933 года, отца Николая вновь арестовали, обвинив в сокрытии ценностей теперь уже Петропавловского собора. Несколько месяцев он провел в тюрьме, заплатил 640 рублей штрафа, после чего его отпустили.

Тем временем Свято-Троицкий храм уже начали перестраивать под интернат для детей. Греческая община под руководством Анастаса Ксенитопуло встала на его защиту. Прихожане отправили ходатайство в греческую миссию в Москве. Раньше, по совету и с благословения отца Николая, они обратились к греческому консулу, с помощью которого общине удалось отстоять колокольный звон. Властям пришлось вернуть храм в 1934 году верующим, ведь большинство членов общины были греческими подданными, поэтому приходилось обращаться с ними корректно. Настоятелем храма был отец Митрофан Василькиоти. 85-летний старец, он совершал литургии, но выйти за пределы церковного двора ему уже не доставало сил. Отцу Николаю запретили совершать службы, но он помогал престарелому настоятелю исполнять требы и службы, читать и петь на клиросе.

15 декабря 1937 года протоиерея Николая Мезенцева арестовали в последний раз, обвинив в том, что он помогал сыну, белому офицеру, скрываться от советской власти, принимал активное участие в возвращении Свято-Троицкого храма и, «будучи в курсе деятельности контрреволюционной греческой националистической организации, скрывал это от Советской власти». Отец Николай и в этот раз не признал себя виновным, несмотря на преклонный возраст и болезни, держался мужественно, сохранял душевный покой и остался верным Христу и Его Святой Церкви. 4 февраля 1938 года священник Николай Дмитриевич Мезенцев был приговорен к расстрелу.

Свя-щен-но-му-че-ник Ни-ко-лай ро-дил-ся 8 сен-тяб-ря 1863 го-да в се-ле Крас-ная Сло-бод-ка Труб-чев-ско-го уез-да Ор-лов-ской гу-бер-нии в се-мье пса-лом-щи-ка Дмит-рия Ме-зен-це-ва. Ни-ко-лай ра-но по-те-рял ро-ди-те-лей: мать умер-ла, ко-гда ему бы-ло пять лет, а отец, ко-гда ему ис-пол-ни-лось две-на-дцать. Как круг-лый си-ро-та, имев-ший ро-ди-те-лей из цер-ков-но-го кли-ра, ду-хов-ное об-ра-зо-ва-ние он по-лу-чил за ка-зен-ный счет, а за-тем был на-зна-чен пре-по-да-ва-те-лем в Та-ври-че-скую Ду-хов-ную се-ми-на-рию. Епи-скоп Та-ври-че-ский и Сим-фе-ро-поль-ский Мар-ти-ни-ан (Му-ра-тов-ский) ру-ко-по-ло-жил Ни-ко-лая Дмит-ри-е-ви-ча во свя-щен-ни-ка и на-зна-чил ду-хов-ни-ком се-ми-на-рии. В 1903 го-ду отец Ни-ко-лай был пе-ре-ве-ден в храм Рож-де-ства Бо-го-ро-ди-цы при боль-ни-це Та-ра-но-ва-Бе-ло-зе-ро-ва в Сим-фе-ро-по-ле и на-зна-чен за-ко-но-учи-те-лем жен-ской гим-на-зии. Впо-след-ствии он был воз-ве-ден в сан про-то-и-е-рея.
В Сим-фе-ро-по-ле отец Ни-ко-лай встре-тил ре-во-лю-цию и за-хват вла-сти без-бож-ни-ка-ми-боль-ше-ви-ка-ми, прав-ле-ние ге-не-ра-ла Вран-ге-ля, по-след-ние бои меж-ду бе-лы-ми и крас-ны-ми и уход Доб-ро-воль-че-ской ар-мии из Кры-ма. Один из сы-но-вей свя-щен-ни-ка был офи-це-ром ар-мии ге-не-ра-ла Вран-ге-ля, но по-сле эва-ку-а-ции войск он остал-ся с груп-пой офи-це-ров в Сим-фе-ро-по-ле. Отец Ни-ко-лай по-мог им спря-тать-ся у ду-хов-ной до-че-ри, укрыв-шей их на чер-да-ке сво-е-го до-ма. По-сле ухо-да Бе-лой ар-мии на-ча-лись мас-со-вые аре-сты остав-ших-ся в Кры-му офи-це-ров и бес-суд-ные рас-пра-вы над ни-ми. Пре-бы-ва-ние в Сим-фе-ро-по-ле бе-лых офи-це-ров ста-но-ви-лось небез-опас-ным не толь-ко для них, но и для тех, кто да-вал им при-ют, и они ре-ши-ли про-би-рать-ся в Се-ва-сто-поль, к мо-рю. Отец Ни-ко-лай их бла-го-сло-вил, и они по-про-ща-лись на-все-гда. Вско-ре по при-бы-тии в Се-ва-сто-поль все они бы-ли аре-сто-ва-ны и рас-стре-ля-ны.
В мар-те 1922 го-да по-все-мест-но по всей Рос-сии на-ча-лось изъ-я-тие цер-ков-ных цен-но-стей из хра-мов. Во мно-гих слу-ча-ях оно про-хо-ди-ло при столк-но-ве-нии чле-нов со-вет-ских ко-мис-сий с цер-ков-ны-ми людь-ми. Не ми-но-ва-ло это и храм Рож-де-ства Бо-го-ро-ди-цы. Во вре-мя изъ-я-тия од-на из жен-щин уда-ри-ла в на-бат, храм быст-ро на-пол-нил-ся на-ро-дом, но это не по-ме-ша-ло ко-мис-сии до-вер-шить изъ-я-тие. Свя-щен-ник, пса-лом-щик и жен-щи-на, зво-нив-шая в ко-ло-кол, бы-ли аре-сто-ва-ны.
С 5 но-яб-ря по 1 де-каб-ря 1922 го-да в Сим-фе-ро-по-ле был ор-га-ни-зо-ван от-кры-тый су-деб-ный про-цесс, на ко-то-ром в ка-че-стве под-су-ди-мых ока-за-лись ар-хи-епи-скоп Та-ври-че-ский и Сим-фе-ро-поль-ский Ни-ко-дим (Крот-ков) и по-чти все ду-хо-вен-ство епар-хии. Сре-ди дру-гих был при-вле-чен к от-вет-ствен-но-сти и отец Ни-ко-лай Ме-зен-цев. Бу-дучи до-про-шен, он ви-нов-ным се-бя не при-знал.
Про-то-и-е-рей Ни-ко-лай был при-го-во-рен к трем го-дам за-клю-че-ния и от-прав-лен в тюрь-му в Ниж-ний Нов-го-род. Через де-вять ме-ся-цев все осуж-ден-ные по это-му де-лу бы-ли до-сроч-но осво-бож-де-ны; вер-нув-шись в Сим-фе-ро-поль, отец Ни-ко-лай стал слу-жить в Пет-ро-пав-лов-ском со-бо-ре. Вско-ре Пет-ро-пав-лов-ский со-бор за-хва-ти-ли об-нов-лен-цы, и он пе-ре-шел слу-жить в Свя-то-Тро-иц-кий гре-че-ский храм в Сим-фе-ро-по-ле.
В 1933 го-ду про-то-и-е-рей Ни-ко-лай был аре-сто-ван по об-ви-не-нию в том, что буд-то бы ута-ил цен-но-сти, при-над-ле-жав-шие Пет-ро-пав-лов-ско-му со-бо-ру. Несколь-ко ме-ся-цев свя-щен-ник про-вел в тюрь-ме под след-стви-ем и в кон-це кон-цов был при-го-во-рен к штра-фу. В это вре-мя Свя-то-Тро-иц-кий храм был за-крыт, при-хо-жане на-ча-ли хло-по-тать о его от-кры-тии, а по-сколь-ку сре-ди них бы-ло мно-го гре-че-ских под-дан-ных, то они об-ра-ти-лись в Гре-че-скую мис-сию в Москве, в чем им де-я-тель-но по-мог отец Ни-ко-лай, со-став-ляя про-ше-ния в офи-ци-аль-ные учре-жде-ния и со-ве-туя, как в тех или иных слу-ча-ях по-сту-пить. Вла-сти в этот раз усту-пи-ли — да-ли раз-ре-ше-ние на от-кры-тие хра-ма, и в 1934 го-ду Свя-то-Тро-иц-кий храм вновь был от-крыт. На-сто-я-те-лем его был по-став-лен свя-щен-ник-грек, ко-то-ро-му бы-ло то-гда во-семь-де-сят пять лет, и хо-тя он еще мог со-вер-шать ли-тур-гию, но по немо-щи с цер-ков-но-го дво-ра уже ни-ку-да не вы-хо-дил. Про-то-и-е-рей Ни-ко-лай был на-зна-чен по-мощ-ни-ком пре-ста-ре-ло-му свя-щен-ни-ку, он ис-пол-нял тре-бы, слу-жил, чи-тал и пел на кли-ро-се.
15 де-каб-ря 1937 го-да про-то-и-е-рей Ни-ко-лай был аре-сто-ван по об-ви-не-нию в со-кры-тии цер-ков-ных цен-но-стей, в том, что сын его был бе-лым офи-це-ром и он по-мо-гал ему скры-вать-ся, а так-же в том, что ак-тив-но по-мо-гал гре-че-ской об-щине в ее хло-по-тах по от-кры-тию хра-ма и тем са-мым «воз-буж-дал на-се-ле-ние про-тив со-вет-ской вла-сти» и, «бу-дучи в кур-се де-я-тель-но-сти контр-ре-во-лю-ци-он-ной гре-че-ской на-цио-на-ли-сти-че-ской ор-га-ни-за-ции, скры-вал это от со-вет-ской вла-сти».
Отец Ни-ко-лай не при-знал се-бя ви-нов-ным в контр-ре-во-лю-ци-он-ной де-я-тель-но-сти. Бы-ли вы-зва-ны два лже-сви-де-те-ля — один был со-ка-мер-ни-ком свя-щен-ни-ка, а дру-гой чле-ном цер-ков-ной два-дцат-ки. Они и под-пи-са-ли про-то-ко-лы с по-ка-за-ни-я-ми, необ-хо-ди-мы-ми для осуж-де-ния свя-щен-ни-ка. 14 фев-ра-ля 1938 го-да трой-ка НКВД при-го-во-ри-ла про-то-и-е-рея Ни-ко-лая к рас-стре-лу — и он был рас-стре-лян.

Игу-мен Да-мас-кин (Ор-лов-ский)

«Жи-тия но-во-му-че-ни-ков и ис-по-вед-ни-ков Рос-сий-ских ХХ ве-ка. Фев-раль». Тверь. 2005. С. 4-7