Выживший в авиакатастрофе бортинженер рассказал, как погибла хоккейная команда беларуси "локомотив". Бортинженер Александр Сизов после катастрофы. Что с ним и чем занимается? Что с бортинженером александром сизовым
Вторая жизнь? А она счастливая? Радость ли это от сознания того, что тебе подарили несоизмеримый ни с чем подарок и второй шанс или боль от воспоминаний, которая неустанно черным цветом выкрашивает все мажорные ноты? И краски этой хватит на миллион жизней… Бог недаром дает некоторым из нас еще одну возможность для пребывания здесь, на земле грешной. Может надо что-то изменить в своей жизни, осознать, понять... Не всем, а, наверное, тем, кто достоин… Мы говорим сейчас о чуде - выжившем человеке после авиакатастрофы, и имя ему - Сизов Александр Борисович.
Жуковский - город, в котором живет заново родившийся человек
Город Жуковский, бывший город-сад, а ныне наукоград, обрел очень славного гражданина… Вернее, этот человек всегда здесь находился, но пережил второе рождение. Здесь сегодня живет Александр Сизов, выживший в авиакатастрофе 7 сентября 2011 года, - инженер по эксплуатации воздушного судна. Этот день навсегда завешен траурной вуалью, особенно те это остро чувствуют, кто имеет отношение к хоккею. Самолет Як-42, на борту которого находилась славная молодая команда хоккеистов-ярославцев, взял разгон, но ему не суждено было приземлиться на грешную землю в штатном режиме. Эти веселые ребята, надежда отечественного хоккея - ярославская команда «Локомотив» - ехали на игру с клубом «Динамо» (Минск). Река Туношонка стала их последним пристанищем на Земле…
После катастрофы чем-то занимается, как-то дышит, ходит, ест, пьет, нашел в себе силы жить дальше, адаптировался. Рожденный в рубашке, он не дает интервью, не общается с журналистами, ему очень тяжело все вспоминать, он старается забыть. Особенно избегал внимания прессы в первые годы после аварии. Его семья избегает публичности… 7 сентября 2011 года. Никто не предполагал, что эта дата навсегда окрасится в черный цвет для всех, кто как-либо связан со спортом, а особенно с хоккеем. И Сизов Александр Борисович очень переживает, ведь по своим обязанностям он должен проверять воздушное судно на годность к полетам. И с Як-42 все было нормально. Что же было? Официальная версия указывает на человеческий фактор.
История
В тот страшный день Сизова не было в составе экипажа, он ехал в хвосте и не был пристегнут. К слову сказать, многие и не пристегиваются - верят, что так безопаснее. Жене Александр позвонил, сказал: "Приземлимся в Минске - наберу". Злополучный Як-42 минул взлетную полосу, въехал на грунт и с него стал подниматься в воздух. Уже Александр Сизов после катастрофы вспоминал, что после взлета самолет накренило и бортмеханик успел понять, что аварии не избежать, потерял сознание. Далее была река, вся в керосине, но он очнулся и выжил, а мог бы утонуть или сгореть… Переломы, операции, институт Склифософского. Но все обошлось, и сегодня Александр Сизов живет в Подмосковье с супругой Светланой и сыном Антоном. Сын учится в московском институте. Сизов ездит на машине, ходит пешком, он работает, ведет обычную жизнь - время все лечит, и раны понемногу затягиваются.
Как и где сегодня живет Александр
Рядом с домом Сизова, который находится на улице Гагарина, расположен кинотеатр «Взлет». Что это - горькая ирония судьбы или мистика? После такого события вряд ли человек поднимется в воздух. Но выживший бортпроводник Александр Сизов, много лет отдавший своей профессии, не может просто так взять и уйти. Он не летает, но его деятельность связана с инженерным обслуживанием авиалайнеров: в ОКБ имени Яковлева Сизов трудится авиатехником.
Пятиэтажная хрущевка ничем не отличается от подобных остальных. Сизов живет на последнем этаже в двухкомнатной квартире. В этой квартире Александр с женой и сыном давно хотели закончить ремонт. После страшной авиакатастрофы жена Светлана молила Бога, чтобы Сизов выкарабкался. Если человек жив - ему все под силу: и ремонт, и работа, и способность любить и прощать. У него есть рыжий кот, он очень любит хозяина. А Александр в редких интервью обязательно упоминает о том, что это любовь его семьи позволила ему выжить, и только благодаря поддержке жены Светланы Александр Сизов, выживший в авиакатастрофе, сегодня на ногах…
Мнение
Говоря об отечественной авиации, Александр критически отзывается о «Суперджетах», считая, что это деньги, потраченные впустую. Или отмытые. Кому же, если не ему, знать всю подноготную российского авиапрома? На самом деле тут и гадать нечего.
Тот страшный день
Александра не в чем упрекнуть - он не должен был находиться в кабине пилота, так как он не бортинженер, а инженер по эксплуатации лайнеров. Его задача - сделать все приготовления к полету судна на земле, но не в воздухе. И находиться во время полета в кабине пилота Сизову не было никакой необходимости. И супруге своей перед полетом сказал: "Все абсолютно нормально, самолет абсолютно "здоров".
Как это произошло?
Александр Сизов после катастрофы неоднократно опрашивался органами. Он был вызван в суд 2015 года, но отказался приниматься участие в процессе, сообщив об этом по телефону. Сослался на проблемы со здоровьем, а на самом деле просто ему больше нечего сказать. Да, по официальной версии, пилоты нажали на педаль тормоза при разгоне самолета - что еще может сообщить Сизов, как оправдать действия пилотов? Александр, давая показания, заявлял, что претензий к авиалайнеру у него нет и все оборудование работало в штатном режиме. Более того, самолет был нагружен равномерно - все сидели правильно, размещение багажа также соответствовало норме. Почему же лайнер столкнулся с антенной маяка?
Любимая работа как лекарство
"Прошлое потихоньку сглаживается", - говорит выживший бортпроводник Александр Сизов. Где сейчас эти страшные переживания и бессонные ночи? Каждый день, который он проводит в родном ОКБ, отодвигает его от дня Х, когда он получил второе рождение. Но душу окончательно вылечить не получится. Работа - вот что спасает человека от всего: от уныния, безделья, серых мыслей. Тем более любимая. Опытное конструкторское бюро, созданное А. С. Яковлевым, произвело на свет более двухсот видов летательных аппаратов, сто из них - серийные. Подумать только: за 70 лет построено 70 000 самолетов Як - это рекорд среди всех российских ОКБ. И хотя сегодня российский авиапром находится в плачевном состоянии, и финансирование приходит как новогодний подарок - редкий сюрприз, но его очень ждут, Сизов не собирается никуда уходить. Он из тех, кто верен своему делу и стоит на своем до конца. ОКБ является родителем многих талантливых конструкторов, технологов, сотрудников производственной линии и инженеров. Наш герой - один из этой плеяды, и люди точно знают: где Александр Сизов - бортинженер - приложил руку, там все в порядке, летательный аппарат годен к эксплуатации. Он работает на совесть и является гордостью коллектива.
ОКБ
Бюро имеет награды за успехи в создании новой Во время войны 41-45 гг. ему присудили (в 1942 году) и орден Красного Знамени в 1944-м. Специалисты ОКБ, где сейчас Александр Сизов, пользуются большим авторитетом в параллельно работающих организациях науки, поскольку в работе используются новые технологии, а сам ОКБ не стоит на месте и инициирует заказы новых образцов систем управления летательными аппаратами, а также инженерных решений. Бюро тесно сотрудничает с обслуживающими организациями Министерства обороны, так что высокая надежность самолетов гарантирована. Как мог быть он неисправен, Як? Тем более эти лайнеры используются во многих странах, не только в России.
Дайте спокойно жить!
Александр Сизов после катастрофы проходил долгую реабилитацию. После пережитого остались шрамы, и не только телесные. Ему сделали несколько пластических операций, шея, грудь, спина - не было живого места, кости переломаны. Да, пластика исправит физические недочеты, а кто залечит душу? Ему понадобится много времени, чтобы перестать видеть страшные сны о гибели товарищей… Время все вылечит? Может быть, если его и его семью оставят в покое и перестанут докучать домыслами, расспросами и подозрениями. Ведь каждый имеет право на спокойную жизнь, это свобода - жить спокойно и не зависеть от других. И никто не имеет права эту свободу отнимать у другого.
Александр Сизов , инженер по эксплуатации самолета Як-42, разбившегося под Ярославлем с хоккеистами «Локомотива» 7 сентября , смог дать первое интервью после серии перенесенных операций. Он – единственный живой свидетель катастрофы, поэтому его показания и свидетельства особенно ценны. Он подробно описывает последние минуты перед крушением. Самолет двигался по взлетной полосе, рассказал он, «немного времени прошло, я понял, что по грунту идем. С грунта взлетели, и я понял, что заваливается самолет и сейчас мы разобьемся».
Напомним, катастрофа произошла в 1 км от аэропорта Туношна под Ярославлем. Самолет с хоккеистами «Локомотива» направлялся в Минск на матч. Погибли 44 из 45 человек, находившихся на борту. Сизов выжил.
В момент катастрофы, по его словам, он не был пристегнут, находился в последнем ряду салона, сидя вместе с хоккеистами: «В момент удара все полетело, и меня чем-то сильно ударило, потому что правая сторона вся поломана. В воде я уже, честно говоря, ничего не видел, ничего вокруг практически не замечал – ни пожара, ни самолета – ничего».
По словам инженера, машина до взлета была в идеальном состоянии, подготовка проходила в обычном режиме, причем Сизов сам лично осматривал самолет. В конце сентября МАК провел с ним беседу. Инженер Як-42 сообщил, что самолет был в нормальном состоянии. Точно так же у него не было замечаний по поводу состояния машины и в ходе предыдущего полета.
В настоящее время Сизов находится в Институте скорой помощи имени Склифосовского. Состояние стабильное, медики готовят его к выписке.
«Профессию я не буду менять, потому что очень много отдал ей. Возможно, только летать не буду», – признался он.
По факту крушения Як-42 возбуждено уголовное дело по статье 263 УК РФ (нарушение правил безопасности полета, повлекшее смерть двух и более лиц). Расследование ведет Главное следственное управление СК РФ. Причины авиакатастрофы устанавливают эксперты Межгосударственного авиационного комитета. Выяснили, что самолет не смог взлететь с взлетно-посадочной полосы, а оторвался от земли на удалении 400 метров за ее выходным торцом. Расшифровка черных ящиков лайнера показала, что во время взлета произошло замедление скорости самолета, что может объясняться появлением дополнительной силы торможения.
Версий на сегодняшний момент две – техническая неисправность самолета и ошибка экипажа. Александр Сизов сообщил, что не может точно сказать о том, был ли при разгоне задействован тормоз: «Я не понял, нажат тормоз при разгоне или нет. Если бы торможение было резким, я бы почувствовал это, а если тормоз был нажат плавно, то нет».
МАК: торможение на взлете
В минувший понедельник, 10 октября, на аэродроме в Жуковском МАК провел натурные эксперименты, чтобы воспроизвести предаварийную ситуацию. Был выполнен штатный взлет с повторением действий экипажа в аварийном полете, но без создания дополнительной тормозящей силы. Удалось уточнить детали, однако МАК не спешит оглашать выводы.
Эксперты в авиации между тем раскрыли прессе некоторые подробности. Так, выяснилось, что при попытке воспроизвести дополнительную тормозящую силу, возникшую во время разгона разбившегося лайнера, нос самолета в нужный момент не поднимается. Об этом СМИ рассказал летчик-испытатель ОАО «ОКБ им. Яковлева» Василий Севастьянов : «Некая тормозящая сила при положении штурвала на себя в 10 градусов не давала увеличить угол атаки, который должен составлять порядка 10-12 градусов для нормального взлета. После того как сила эта тормозящая убралась, ничто уже не препятствовало увеличению угла тангажа (тангаж – угловое движение летательного аппарата, при котором его продольная ось изменяет свое направление относительно горизонтальной плоскости. – Прим. „Эксперт Online”). А переразмеренное отклонение руля высоты и дополнительное отклонение стабилизатора привело к значительному увеличению угла атаки, что привело к сваливанию».
Ранее было установлено, что взлетная масса самолета была менее предельно допустимой для взлета, то есть перегруза не было. Перед взлетом экипаж дважды провел проверку всех каналов управления самолетом, включая канал руля высоты, руль высоты отклонялся штатно. Экипаж принял решение о взлете на номинальном режиме работы двигателей. Подъем носового колеса экипаж начал на скорости примерно 185 км/ч. Через 6 секунд был установлен взлетный режим работы двигателей. Далее темп роста скорости существенно замедлился. Это может объясняться появлением дополнительной силы торможения. Согласно крокам места авиационного происшествия, фактический отрыв самолета произошел на удалении 400 метров. Максимальная высота, которую смог набрать самолет, составила лишь 5-6 метров. Далее последовало интенсивное кренение машины влево и его столкновение с препятствиями и землей. Двигатели работали до момента столкновения с землей.
МАК практически сразу выдвинул версию торможения. Не исключено, что в ходе работ на месте катастрофы были найдены какие-то агрегаты и детали самолета, которые позволили сделать вывод о торможении: например, состояние тормозных механизмов колес шасси может свидетельствовать о том, что они подтормаживались. Но официальных сообщений МАК об этом не поступало.
Важно понять, что стало причиной торможения на взлете – техника или «человеческий фактор» . Если предположить, что причиной торможения стала техника – то есть отказ в тормозной системе, несанкционированное срабатывание колесных тормозов – то следует заметить, что тормозная сила в этом случае действовала бы с самого начала. Но, как сообщает МАК, торможение появилось не сразу, а с какого-то определенного момента, ближе к скорости отрыва. Как пояснил «Эксперту Online» аналитик в сфере авиации, пилот подтормаживает, когда самолет перед взлетом рулит по дорожке. Перед взлетом он выводит двигатель на взлетный режим, стоя на тормозах, отпускает тормоза – и машина разгоняется по взлетно-посадочной полосе. Теоретически возможен вариант, что тормоза заклинило, но этот фактор действовал бы с самого начала разгона и фиксировался бы приборами.
Что касается ошибки пилотирования как причины торможения на взлете, то на неофициальном уровне обсуждаются несколько версий . Поскольку окончательного заключения МАК нет, и пресса, и эксперты пытаются обнаружить в сообщениях комитета отрывочные сведения и составить полную картину. Так, по информации из открытых источников, практически сразу же после крушения в центры по подготовке пилотов было разослано распоряжение провести с экипажами дополнительные занятия по правильной посадке на рабочем месте (по креплению кресла пилотов, занятию пилотом правильной позы). Не исключено, что в комиссии, ведущей расследование причин аварии Як-42, предположили: один из летчиков неправильно подогнал кресло и непроизвольно во время взлета чуть-чуть наступал на тормозные педали, находящиеся рядом с теми основными педалями, которые используют пилоты во время руления и взлета. У самолета есть две педали, управляющие рулем направления, левая и правая. С ними соединено управление торможением колес. Торможение при управлении самолетом происходит примерно так же, как и в автомобиле, пояснили «Эксперту Online» специалисты.
Есть и другая версия проявления «человеческого фактора», опять же неофициальная: взлет происходил не совсем обычно – на номинале, и, возможно, были какие-то отклонения в работе (пока непонятные), не исключено, что среди экипажа не было единого мнения по поводу того, что делать дальше. Не исключено, что один летчик пытался взлететь, а другой – прервать полет.
Однако все эти версии – неофициальные. Как сообщили вчера российские СМИ со ссылкой на источники в МАК, не исключено, что предварительные выводы о причинах катастрофы будут получены до конца текущей недели.
Сотрудники спасательные служб МЧС и правоохранительных органов работают на месте крушения самолета Як-42, на борту которого находились хоккеисты ярославского "Локомотива". Фото: РИА НовостиОн был единственным, кто выжил в страшной авиакатастрофе в Ярославле осенью 2011-го...
Инженер по авиационному и радиоэлектронному оборудованию Александр Сизов - единственный, кто остался жив в нашумевшей аварии Як-42 с хоккеистами ярославского «Локомотива». Трагедия произошла 7 сентября 2011 года. Как сегодня живет человек, который породнился с чудом? Накануне Нового года наш корреспондент встретился с ним.
Саша в тот раз не входил в состав экипажа и сидел не в кабине, а в самом хвосте самолета, в последнем ряду. Не пристегнувшись. Может быть, это обстоятельство и спасло… Как вообще это было? Позвонил жене Светлане: мол, сейчас взлетаем. Пообещал перезвонить после приземления в Минске. Запомнил, что Як-42 проскочил всю взлетную полосу и стал подниматься в воздух с грунта. И что при взлете самолет завалило на левое крыло. Успел понять: авария неизбежна. Потом удар, которого Сизов не почувствовал - сразу потерял сознание. Очнулся в горящей от разлившегося керосина реке. Еще раз повезло: если бы не пришел в себя, мог просто утонуть или сгореть заживо.
Самолет развалился на части, которые разлетелись на сотни метров. Груда обломков - и все. Но Сизов оказался неуязвимее, чем металл. Многочисленные переломы, институт Склифосовского. Реанимация. Операции. Он выжил, пошел на поправку, выздоровел. Ездит на машине, ходит пешком, работает…
Мне удалось встретиться с ним. Это оказалось очень непросто. Александр Борисович с журналистами принципиально не общается, интервью не дает. Как и его супруга Светлана, как и сын Антон, который учится сейчас в столичном институте. Телефон и адрес скрывают. Я выяснил только, что живут Сизовы где-то в подмосковном Жуковском. В местных городских газетах, на которые я по старинке рассчитывал, ничего про Александра не знали. Да и сама катастрофа вроде уже подзабылась, с тех пор и новые отшумели.
Но здесь-то случай особый: где-то рядом живет человек свою вторую жизнь, а некоторые и первой-то не знают, как распорядиться. Я пересказывал историю инженера. Мои собеседники кивали, с кем-то советовались по телефону, копались в справочниках - и разводили руками. Побывал на всякий случай и в разных общественных комитетах. И там не помогли. Наконец повезло. В городской администрации нашли телефон своего бывшего сотрудника, который вроде бы общается с Сизовым. Звоню.
- Вы можете спросить, не мог бы Сизов встретиться со мной? Все-таки после аварии прошло два года, раны затянулись…
Попробую. Хотя шансов немного. Им, я знаю, за интервью даже деньги предлагали. Не помогло. Перезвоню.
Через час я узнал от своего невидимого собеседника, что Александр и Светлана вновь отказались от встречи с прессой. Оставался еще шанс: найти домашний адрес инженера. Личная встреча - великое дело, можно поговорить по душам, убедить, что от приличного журналиста зло не исходит. Вечером я подходил к нужному дому в центре города. По соседству - кинотеатр с характерным названием «Взлет». Вот она, если хотите, мистика.
Улица, конечно же, Гагарина. Старая, обшарпанная пяти-этажка-хрущоба, куда Александр попал еще подростком. В 1969-м дом и заселили. Ничего, кажется, не изменилось за минувшие десятилетия. Заставленные рухлядью балконы, тусклые лампочки в подъезде. Подъем на самый верх, естественно, никакого лифта. И входные двери в квартиры - по четыре на этаж, прижатые к лестнице и друг к другу. Добро пожаловать в СССР.
Открыл сам Александр. Интеллигентное лицо, доброжелательный взгляд. Выглядит на свои 50. Обычный мужик, никаких признаков пережитого. Специалист по радиоэлектронике в эти минуты решал обычную бытовую задачу: ремонтировал входной звонок. Я представился. Хозяин внимательно посмотрел на незваного гостя, снял очки и неожиданно предложил: «Заходите». Извинился при этом за то, что в квартире не убрано. Так всегда говорят радушные хозяева.
В хрущовской «двушке» все миниатюрно. Крошечная, квадрата в полтора прихожая. На коврике пристроилась ленивая рыжая кошка. Крошечный коридорчик, кухонька, куда пригласил пройти Сизов. Навесные шкафчики, стол, плита - словно декорации в кукольном спектакле. На гостеприимство, как сразу дал понять хозяин, рассчитывать не стоит.
Вам же сказали, что мы не хотим общаться с прессой?
- Сказали. Но я не из личного любопытства пришел. Читатели газеты «Труд», в которой очень много пишут про летчиков и других специалистов гражданского воздушного флота, хотели бы узнать, как вы, Александр Сизов, живете сегодня. Больше ничего. Об аварии обещаю не спрашивать.
Да нормально живу. Сами видите. Все у меня нормально. Вот кухня, квартира, мебель. И работаю нормально, здесь же, в Жуковском, в ОКБ имени Яковлева, авиатехником. Что еще?
Я рассказал собеседнику, как в свое время встречался с женщиной, которая после столкновения двух самолетов упала с высоты 5 километров - и выжила. Как после случившегося стала предсказывать авиакатастрофы…
Да знаю я все про нее, знаю. Читал. Ничего такого, из разряда аномальных способностей, у меня не появилось. Как было до падения, так и осталось. Вы за этим приехали?
- В вашем городе, тесно связанном с авиацией, проводятся авиасалоны. Не ходите на них?
Нет, не хожу. А что там смотреть? «Суперджет», говорите? Так в него столько денег вбухали, а результат... Сами знаете, если авиацией всерьез интересуетесь. Кстати, слышали, что свой офис эта компания разместила в Венеции? Романтики, мать их...
Разговор стал было потихонечку налаживаться. Александр рассказал, как лежал в Институте имени Склифосовского, как его лечили, как принимал в своем кабинете директор клиники Анзор Хубутия… Но не тут-то было.
Саша! -воспоминания моего собеседника неожиданно прервал резкий, переходящий в крик голос Светланы. Супруга буквально ворвалась в кухню. - Мы же договорились - никаких журналистов. Как он сюда попал? Что вы здесь делаете? Я пришла с работы, мне что, думаете, приятно видеть вас у себя, смотреть на вас?
Эти вопросы ответов не предполагали. За спиной Светланы стоял, также гневно посматривая на меня, сын Антон. Такое впечатление, что та авария произошла только-только. И словно все мы, а не только Александр, были ее участниками. Дальше последовала семейная сцена, замшелая, как сама пятиэтажка.
Света, успокойся. Я его пригласил. Мы немного поговорим. Ничего страшного… Вы знаете, почему у нас такое отношение к журналистам? - словно извиняясь за жену, объясняет мне Александр. - Вот пример: в газетах опубликовали якобы мой снимок из больницы, с перевязанной головой. Он и в интернет попал. Но это не я. А пациент из соседней палаты. Разве так можно?
- Но этот снимок очень похож на вас...
Похож, но это не я.
Моя робкая попытка уйти от скандала, увы, не удалась. Светлана в том же духе, только еще громче, раза два повторила свой монолог. Потом неожиданно отнесла кошку к моей обуви в прихожей: «Пусть она на нее помочится». Александр развел руками…
Уходя, я еще успел спросить насупившегося хозяина, какой тост он произнесет за новогодним столом.
Не знаю. Какое настроение будет, такой и скажу. Заранее не планирую. А любимого тоста у меня все равно нет.
- Не возражаете, если я вас сфотографирую? Тогда уж точно ошибки в газете не будет.
Чтобы моя фотография появилась в газете? Не хочу!
…Судя по всему, вторая жизнь бортинженера Сизова выдалась не самой простой и безоблачной. Проще оказалось выжить. Очень хотелось бы в этом ошибиться. И пусть у вас, Александр Борисович, и у вашей семьи все будет хорошо. Каждый день из всех 365 наступающего
2014-го.
И словно все мы, а не только Александр, были ее участниками. Инженер по авиационному и радиоэлектронному оборудованию Александр Сизов – единственный, кто остался жив в нашумевшей аварии Як-42 с хоккеистами ярославского «Локомотива». Перед вылетом Сизов сел в конец самолета у иллюминатора и задремал.
Сначала самолет прилетел за хоккеистами в Ярославль. В передний поставили металлические ящики и кофры с клюшками. Груз был зафиксирован в багажниках. В работе двигателей я не слышал ничего необычного, задремал и проснулся, когда кто-то громко сказал: «Почему не взлетает?
Единственный выживший в авиакатастрофе под Ярославлем удивил суд
Саша в тот раз не входил в состав экипажа и сидел не в кабине, а в самом хвосте самолета, в последнем ряду. Не пристегнувшись. Запомнил, что Як-42 проскочил всю взлетную полосу и стал подниматься в воздух с грунта. Потом удар, которого Сизов не почувствовал – сразу потерял сознание.
Единственный участник
Груда обломков – и все. Но Сизов оказался неуязвимее, чем металл. Александр Борисович с журналистами принципиально не общается, интервью не дает. Как и его супруга Светлана, как и сын Антон, который учится сейчас в столичном институте. Мои собеседники кивали, с кем-то советовались по телефону, копались в справочниках – и разводили руками. Побывал на всякий случай и в разных общественных комитетах.
В городской администрации нашли телефон своего бывшего сотрудника, который вроде бы общается с Сизовым. Через час я узнал от своего невидимого собеседника, что Александр и Светлана вновь отказались от встречи с прессой. В 1969-м дом и заселили. Открыл сам Александр. В хрущовской «двушке» все миниатюрно. И работаю нормально, здесь же, в Жуковском, в ОКБ имени Яковлева, авиатехником.
Он и в интернет попал. Но это не я. А пациент из соседней палаты. Светлана в том же духе, только еще громче, раза два повторила свой монолог. Александр Сизов, инженер по эксплуатации самолета Як-42, разбившегося под Ярославлем с хоккеистами «Локомотива» 7 сентября, смог дать первое интервью после серии перенесенных операций.
По словам инженера, машина до взлета была в идеальном состоянии, подготовка проходила в обычном режиме, причем Сизов сам лично осматривал самолет. В конце сентября МАК провел с ним беседу. Инженер Як-42 сообщил, что самолет был в нормальном состоянии. Точно так же у него не было замечаний по поводу состояния машины и в ходе предыдущего полета.
Должны были лететь 6 сентября, но руководство хоккейного клуба решило перенести на 7 число. Вероятно, чтобы не проводить лишний день в Минске. Визуально груз не отличался от того, с которым «Локомотив» летает обычно. Я посмотрел в иллюминатор. Через 5-7 секунд самолет съехал на грунт. Потом взлетел, но не плавно, а задрав нос, оторвался от земли, завалился на бок… Тогда у меня душа ушла в пятки…
И все. Дальше столкновение и я потерял сознание… Всего Сизов провел у трибуны не более 30 минут. Когда он собрался уже уходить, кто-то из родителей 37 погибших хоккеистов деликатно спросил, можно ли будет пообщаться с Сизовым после заседания. Можно. Я в Америку не улетал, — ответил борттехник. Кстати, во вторник также стало известно, что экипаж разбившегося самолета поставили в план полетов, несмотря на то, что в это время летчики должны были находиться на курсах повышения квалификации.
Напомним, что на скамье подсудимых — Вадим Тимофеев, отвечавший за летную работу в компании «Як Сервис». Зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Он был единственным, кто выжил в страшной авиакатастрофе в Ярославле осенью 2011-го…
Может быть, это обстоятельство и спасло… Как вообще это было? Позвонил жене Светлане: мол, сейчас взлетаем. Пообещал перезвонить после приземления в Минске. И что при взлете самолет завалило на левое крыло. Успел понять: авария неизбежна. Очнулся в горящей от разлившегося керосина реке. Еще раз повезло: если бы не пришел в себя, мог просто утонуть или сгореть заживо. Телефон и адрес скрывают. Но здесь-то случай особый: где-то рядом живет человек свою вторую жизнь, а некоторые и первой-то не знают, как распорядиться.
В местных городских газетах, на которые я по старинке рассчитывал, ничего про Александра не знали. Да и сама катастрофа вроде уже подзабылась, с тех пор и новые отшумели. Итак, Сизов сообщил, что ничего особенного в рейсе (равно как и в поведении экипажа) он не заметил. Я выяснил только, что живут Сизовы где-то в подмосковном Жуковском. Появления в суде Сизова ждали 11 февраля. Александр. – Вот пример: в газетах опубликовали якобы мой снимок из больницы, с перевязанной головой.
Был ознаменован трагедией широкого масштаба - целая хоккейная команда разбилась в авиакатастрофе. Сразу же после взлета с высоты около 5-10 метров самолет рухнул вниз, не оставив, казалось, ни малейшего шанса на выживание никому, кто находился на борту того злополучного рейса. Но случилось поистине чудо, среди 45 человек нашелся счастливчик - бортинженер Александр Сизов. Он невероятным образом смог лайнера.
Прерванный полет
Известная хоккейная команда «Локомотив» 7 сентября направилась в Минск для того чтобы отыграть матч, который в итоге так и не состоялся. Взлет происходил при обычных погодных условиях, и, казалось, ничего не предвещало беды. Вылет должен был состояться за день до этого, но его перенесли в связи с Международным политическим форумом. Самолет попытался оторваться от земли уже за границей ВПП. Как показали камеры видеонаблюдения, было заметно, что по какой-то причине лайнеру не хватало тяги, и он оказался за чертой полосы. Экипажем был предпринят отчаянный шаг, а именно попытка взлететь уже не с полосы, а с грунта. Оторвавшись от земли, самолет лишь успел подняться в воздух на небольшую высоту, но на большой скорости врезался в мачту маяка, а затем, пролетев еще немного, рухнул вниз.
Единственный выживший - Александр Сизов
Вначале шанс выжить предоставился двоим - хоккеисту и одному человеку из экипажа. Это был бортинженер Александр Сизов. Но, к сожалению, Галимов умер в больнице спустя какое-то время, а вот Сизову повезло больше. Он перенес достаточно долгий курс реабилитации и находился на протяжении более 1, 5 месяцев в НИИ скорой помощи имени Склифосовского. У него были диагностированы множественные переломы ребер, открытая черепно-мозговая травма, сопровождающаяся повреждением головного мозга, перелом бедра и ожоги тела.
Он был госпитализирован в крайне тяжелом состоянии, но врачи давали оптимистичные прогнозы. Со временем начала наблюдаться положительная динамика в его состоянии. Александр Сизов перенес хирургические вмешательства, в том числе и пластические операции по пересадке кожи. После выписки он признался, что, несмотря на случившееся, он желает вернуться к профессиональной деятельности.
Воспоминания Сизова о последних минутах перед катастрофой в своем первом интервью
Инженер по эксплуатации Александр Сизов, выживший в страшной авиакатастрофе, дал первое интервью еще в то время, когда находился на реабилитации в больнице. Журналистам он рассказывал о последних минутах перед авиакатастрофой. Он помнил все, что происходило тогда в самолете, и ему было психологически сложно вспоминать картины этой трагедии, потрясшей всю Россию.
Как рассказывал он, еще перед взлетом было понятно, что на борту возникла внештатная ситуация и что-то пошло не так. Самолет долгое время не мог взлететь с ВПП, а потом он понял, что они уже находятся за пределами полосы и взлетают с грунта. Затем самолет начал заваливаться набок, и тут пришло страшное осознание, что вот-вот они разобьются.
Крушение самолета
В тот момент, когда самолет упал на землю, Александр Сизов не был пристегнут. Он почувствовал сильный удар чем-то тяжелым в правую сторону тела. Затем Сизов почувствовал, что он находится в воде, так как при крушении одна часть самолета, а именно салон, упала в воду, а хвостовая часть находилась на берегу реки. Первые минуты после крушения словно стерлись из памяти. Потом полицейские ему рассказали, как он из огня пытался вытащить своего коллегу - отсюда и полученные им впоследствии ожоги.
О чудесном спасении
В тот день он находился в пассажирском кресле на последнем правом ряду, таким образом он был в хвостовой части судна. Он не стал пристегиваться ремнями, и, быть может, это ему спасло жизнь. Во время падения лайнера Сизова вышвырнуло в запасной выход. Благодаря этому он смог вовремя выбраться из горящих обломков. Он очнулся уже в воде, которая пылала от загоревшегося керосина. О своем спасении он говорит не иначе как о чуде, ведь он как никто знает о том масштабе трагедии, из которой ему удалось выйти живым. От самолета практически ничего не осталось, после авиакатастрофы Як-42 выглядел как кусок искореженного железа. При таких повреждениях самолета, рухнувшего с высоты, выжить - это поистине дар свыше. За свою жизнь ему пришлось бороться и в больнице - поступил он туда в тяжелом состоянии, со множеством повреждений, но, как говорит он, оправиться от удара ему помогла любовь и поддержка его семьи.
Мнение Сизова
По его словам, состояние воздушного судна перед вылетом соответствовало всем требуемым нормам - он лично также принимал участие в осмотре самолета. К тому он отрицает одну из версий, что вылет проводился в спешке из-за того, что на тот момент аэропорт был сильно перегружен. Как утверждает Александр Сизов, авиакатастрофа случилась не из-за неполадок в работе самолета, да и подготовка к полету была проведена в обычном режиме. Нареканий к состоянию и подготовки к полету, как он заявлял прессе, абсолютно не было, что исключает причину, заключающуюся в неисправности основных систем и механизмов. Также он отрицает одну из существовавших версий о неверном размещении багажа, что все было сделано по правилам.
Версия следствия
Официальная версия же заключалась в человеческом факторе, а именно в непроизвольном нажатии на тормоза во время разгона воздушного судна. в стадии взлета была ниже той, которая должна быть. Данное ЧП связывают с тем, что летный экипаж не имел достаточной квалификации для управления этим судном, а также не имел необходимое количество налетов в процессе обучения и переобучения. Допуск к управлению судном, по мнению официального представителя Следственного комитета, был оформлен незаконно. На суде были оглашены расшифровки радиопереговоров, в которых была услышана фраза: «Что ты делаешь?», а также стало понятно, что та стоянка, на которой тогда должен был находиться Як-42, была занята другим воздушным судном.
Жизнь после авиакатастрофы
Сегодня, физически оправившись от происшествия, продолжает работу по своей профессии - он так же как и прежде занят в авиации. В то время в 2011 году ему было 52 года, и он пережил свое второе рождение. Он долго приходил в себя после трагедии, а полностью психологически справиться с этим не удается и спустя время. Он не любит вспоминать тот страшный день и старается избегать об этом разговоров. По его словам, даже по прошествии нескольких лет невозможно полностью оправиться от трагедии.
Александр Сизов сейчас остался верен своей профессии, за одним исключением - теперь он не хочет подниматься в воздух. Сейчас он работает авиационным механиком в «Опытно-конструкторском бюро имени Яковлева». Он не намерен бросать свою работу, которой посвятил жизнь. Со своей супругой Светланой Константиновной и сыном Антоном он живет в Подмосковье в Жуковском и не любит впускать в свою жизнь представителей прессы. Он принципиально не общается с журналистами и не любит давать по этой теме интервью.
